19 (Заседание продолжается, господа присяжные заседатели!)

Она ехала на красном мотоцикле. Не приятного красного цвета «Хонды», а густого, кроваво-красного, насыщенного, темного и полного ненависти. Во всем же остальном, мотоцикл был самым обыкновенным, если не считать меча в ножнах, прикрепленных сбоку.

На ней был темно-красный шлем и кожаная куртка цвета выдержанного вина. Рубиновые клепки образовывали слова «АНГЕЛЫ АДА».

Было десять минут второго, и было темно, сыро и мокро. Автострада почти опустела, и женщина в красном с ревом неслась по дороге на своем красном мотоцикле и лениво улыбалась.

День шел прекрасно. В этой красивой женщине на мощном мотоцикле с мечом было что-то такое, что сильно воздействовало на определенных мужчин. На данный момент четыре коммивояжёра попытались обогнать ее, и теперь обломки «Форда Сиерра» украшали ограды шоссе и мостов на сорок миль.

читать дальшеОна остановила мотоцикл и зашла в кафе «Счастливая Хрюшка». Оно было почти пустым. Скучающая официантка штопала носок за стойкой, группа огромных байкеров в черной коже, крепких, волосатых и грязных, собралась вокруг высоченного человека в черном плаще. Он с успехом играл на чем-то, что когда-то давно было игровым автоматом, но теперь обзавелось видеоэкраном и названием «Ерундит».

Зрители говорили примерно следующее:

- 'D'! нажимай 'D' – «Крестный отец» должен был получить больше «Оскаров», чем «Унесенные ветром»!

- Марионетка! Сэнди Шо! Честно. Я чертовски уверен!

- 1666!

- Нет, ты, идиот! Тогда был пожар! Чума была в 1665!

- 'B' – Великая китайская стена не была одним из семи чудес света!

Было четыре категории: Поп-музыка, Спорт, Текущие события и Общие знания. Высокий байкер, на снимавший шлема, нажимал кнопки, не обращая внимания на все подсказки своих помощников. В любом случае, он выигрывал.

Женщина в красном подошла к стойке.

- Чашку чая, пожалуйста. И сэндвич с сыром, - заказала она.

- Ты сама по себе, милая? – спросила официантка, подавая через стойку чай и что-то белое, сухое и жесткое.

- Жду друзей.

- А, - кивнула она, возвращаясь к носку. – Что ж, лучше ждать здесь. Там сущий ад.

- Нет, - ответила женщина в красном. – Пока нет.

Она выбрала столик у окна с хорошим видом на парковку и принялась ждать.

Краем уха она слышала игроков.

- Эт что-т новое, «Сколько раз Англия официально воевала с Францией с 1066»?

- Двадцать? Да, не, не мож быть... О. Это так. Что ж, я не знал.

- Американская война с Мексикой? Это я знаю. Июнь, 1845. 'D' – видите, что я говорил!

Второй по высоте байкер, Пигбог (6 футов 3 дюйма) шепнул самому низкому Кочгару (6 футов 2 дюйма)

- Эй, а что случилось со «Спортом»? – На одном кулаке у него была татуировка ЛЮБОВЬ, а на другом – НЕНАВИСТЬ.

- Так ведь это случайный как-его-там, выбор, во. То есть, все в микрочипах. Там, наверняка, миллионы разных тем, в этой ОЗУ. – У него на правой руке было вытатуировано «РЫБА», и «ЧИПСЫ» на левой.

- Поп-музыка, Текущие события, Общие знания и Война. Я просто никогда прежде не видел «Войны». Потому и спросил. – Пигбог громко хрустнул костяшками и потянул за колечко банки с пивом. Он залпом выпил полбанки, небрежно рыгнул и вздохнул. – Просто было бы неплохо, если б было побольше чертовых вопросов по Библии.

- Зачем? – Кочгар никогда не думал, что Пигбог разбирается в Библии.

- Ну, помнишь, ту заваруху в Брайтоне?

- А, да. Тебя показывали в «Криминале», - кивнул Кочгар с толикой зависти.

- Ну, мне пришлось просидеть в том отеле, где моя мама работает, так? Три месяца. И ничего почитать, только этот придурок, Гидеон, оставил свою Библию. Она вроде как застревает у тебя в мозгах.

Снаружи к парковке подъехал еще один мотоцикл, черный и сияющий.

Дверь открылась. Порыв холодного ветра пронесся через комнату; человек, одетый в черную кожу, с короткой черной бородкой, подошел к столу, сел рядом с женщиной в красном, и байкеры у видеоигры вдруг почувствовали, насколько они проголодались, и отправили Сказза принести что-нибудь поесть. Все, кроме игрока, который ничего не говорил, а лишь нажимал кнопки с правильными ответами и позволял выигрышу накапливаться на поддоне.

- Не видела тебя с осады Мафекинга, - произнесла Рыжая. – Как дела шли?

- Я был довольно занят, - ответил Черн. – Много времени провел в Америке. Короткие турне по миру. Просто убивал время.

( - Как это, у вас нет бифштексов и пирогов с почками? – обижено спросил Сказз.

- Я думала, у нас есть, но их не оказалось, - ответила женщина.)

- Забавно, что все мы, наконец, соберемся, - сказала Рыжая.

- Забавно?

- Ну, знаешь. Ждешь тысячи лет одного-единственного дня, и вот он приходит. Все равно, что ждать Рождества. Или дня рождения.

- У нас нет дней рождения.

- Я и не говорила, что у нас есть. Я лишь сказала, на то похоже.

( - На самом деле, - призналась женщина, - похоже, у нас нет больше ничего. Кроме куска пиццы.

- С анчоусами? – мрачно спросил Сказз. Никто из их банды не любил анчоусы. Или оливки.

- Да, милый. Анчоусы с оливками. Вы будете?

Сказз печально покачал головой. С урчащим животом он отправился обратно. Большой Тед становился раздражительным, когда хотел есть, а когда Большого Теда что-то раздражало, доставалось всем.)

На экране появилась новая категория. Теперь можно было отвечать на вопросы о Поп-музыке, Текущих Событиях, Голоде или Войне. Байкеры, казалось, были менее осведомлены об ирландском картофельном голоде 1846-го, английском великом голоде 1315-го и морфийном голоде в 1969 в Сан-Франциско, чем о Войне, но игрок все еще вел с прекрасным счетом, что время от времени подчеркивало жужжание, щелчок и звон, с которым машина изрыгала на поддон фунтовые монетки.

- Погода на юге очень ненадежна, - произнесла Рыжая.

Черн покосился на темнеющие облака.

- Нет. По-моему, все прекрасно. В любую минуту грянет буря.

Рыжая посмотрела на свои ногти.

- Это хорошо. Без приличной грозы было бы совсем не то. Ты хоть представляешь, как далеко нам ехать?

Черн пожал плечами.

- Несколько сотен миль.

- Я думала, будет подальше. Столько ждали ради нескольких сотен миль.

- Не путешествие главное, - ответил Черн. – Важно само прибытие.

Снаружи послышался рев. Это был рев мотоцикла с неисправной выхлопной трубой, неотрегулированным двигателем, текущим карбюратором. Не нужно было видеть мотоцикл, чтобы представить клубы черного дыма, в которых он ехал, подтеки масла, которые он оставлял за собой, след из небольших деталей и гарнитур, что усеивали дороги за ним.

Черн подошел к стойке.

- Четыре чашки чая, пожалуйста, - заказал он. – Один черный.

Дверь кафе открылась. Вошел юноша в пыльной белой кожанке, и вместе с ним ветер занес хрустящие пакетики, газеты и обертки от мороженого. Они танцевали у его ног, точно возбужденные дети, а потом обессилено упали на пол.

- Так вас четверо, а, милый? – спросила женщина. Она пыталась найти чистые чашки и чайные ложечки – но все, казалось, было покрыто тонкой пленкой машинного масла и засохших яиц.

- Будет, - ответил человек в черном, он взял чашки с чаем и вернулся к столу, где его ждали двое товарищей.

- Его не видать? – спросил юноша в белом.

Они покачали головами.

У видеоигры (на данный момент категориями были Война, Голод, Загрязнение и Поп-музыка 1962-1979) разгорелся спор.

- Элвис Пресли? Наверняка 'C' – он ведь помер в 1977, а?

- Не. 'D'. 1976. Уверен.

- Да. В том же году, что и Бинг Кросби.

- И Марк Болан. Он был чертовски хорош. Нажимай 'D'. Давай.

Высокий человек даже не пошевелился, чтобы нажать хоть какую-нибудь кнопку.

- Да что с тобой? – раздраженно спросил Большой Тед. – Давай. Нажимай 'D'. Элвис Пресли умер в 1976.

- МЕНЯ НЕ ВОЛНУЕТ, ЧТО ОНА ГОВОРИТ, - произнес высокий байкер в шлеме, - Я ЕГО И ПАЛЬЦЕМ НЕ ТРОГАЛ.

Три человека за столом повернулись, как один. Заговорила Рыжая.

- Когда вы приехали? – спросила она.

Высокий человек подошел к столу, оставив за собой остолбеневших байкеров и свой выигрыш.

- Я НИКОГДА НЕ УХОДИЛ, - ответил он, и его голос был темным эхом ночи, холодной плитой звука, серого и мертвого. Если бы этот голос был камнем, на нем бы уже давно были высечены слова: имя и две даты.

- Ваш чай остывает, господин, - сказал Голод.

- Прошло много времени, - произнесла Война.

Сверкнула вспышка молнии, следом за которой почти в тот же миг раздался раскат грома.

- Прекрасная погода, - добавил Загрязнение.

- ДА.

Этот разговор все больше озадачивал оставшихся у автомата байкеров. Следуя за Большим Тедом, они прошаркали к столу и уставились на четырех чужаков.

Они не могли не заметить, что на куртках этих чужаков были слова «АНГЕЛЫ АДА». А выглядели они, как считали Ангелы, слишком уж сомнительно: для начала они слишком уж чистенькие; и ни один из четверых, казалось, никогда не ломал ничью руку, просто потому что было воскресенье, а по телеку ничего интересного не показывали. И среди них была женщина, только вот она не ехала в седле позади кого-нибудь, а вела свой собственный мотоцикл, как будто у нее было такое право.

- Так вы Ангелы Ада? – саркастично спросил Большой Тед. Если и есть что-то, чего не терпят настоящие Ангелы Ада, так это «воскресных» байкеров*.

Четверо чужаков кивнули.

- И откуда вы?

Высокий чужак посмотрел на Большого Теда. Потом встал. Это было сложное движение; если бы у побережий морей ночи были шезлонги, раскладывались бы они подобным же образом.

Он, казалось, разгибался вечно.

На нем был черный шлем, полностью скрывавший его лицо. И сделан он был из того странного пластика, заметил Большой Тед, на который ты вроде как смотришь, и все что можешь видеть, так только свое лицо.

- ИЗ ОТКРОВЕНИЯ, - ответил он. – ГЛАВА ШЕСТАЯ.

- Стихи со второго по восьмой, - любезно подсказал мальчишка в белом.

Большой Тед уставился на них. Его нижняя челюсть начала выдаваться вперед, а на виске запульсировала тонкая голубая венка.

- И что эт значит? – спросил он.

Его потянули за рукав. Это был Пигбог. Его лицо странно посерело под слоем грязи.

- Это означает беду, - сказал Пигбог.

А потом высокий чужак рукой в бледной мотоциклетной перчатке поднял щиток своего шлема, и, впервые за все время своего существования, Большой Тед пожалел, что не прожил жизнь лучше.

- Господи Иисусе! – простонал он.

- Думаю, Он появится с минуты на минуту, - настойчиво произнес Пигбог. – Должно быть, ищет, где поставить свой мотоцикл. Давайте пойдем и, и вступим в молодежный клуб или еще что...

Но неукротимое невежество Большого Теда было его щитом и броней. Он не пошевелился.

- Боже, - произнес он. – Ангелы Ада.

Война лениво махнула рукой.

- Это мы, Большой Тед, - сказала она. – Самые истинные.

Голод кивнул.

- Старая фирма, - проговорил он.

Загрязнение снял шлем и встряхнул длинными белыми волосами. Он стал преемником Чумы, когда тот уволился с работы в 1936, бормоча что-то насчет пенициллина. Если бы только старик знал, какие возможности были в будущем.

- Другие обещают, - сказал он, - мы делаем.

Большой Тед взглянул на четвертого Всадника.

- Эй, я тебя видел, - произнес он. – Ты был на обложке того альбома «Blue Oyster Cult». И у меня есть кольцо с твоим... твоей... твоей головой на нем.

- Я ВСЮДУ.

- Ого. – Большой Тед поморщился, пытаясь думать.

- А какой у тя байк? – спросил он.

____________________

* Есть еще несколько вещей, которых не терпят настоящие Ангелы Ада. Они включают полицию, мыло, «Форды Кортина» и, что касается Большого Теда, анчоусы с оливками.